…Когда Райка пришла в сад, Валерий и Лина сидели в траве обнявшись и что-то быстро говорили друг другу. Оба были заплаканы, хотя уже и не плакали, и словно сверились, и было видно, что обрели столько, сколько могут вместить два любящих сердца. Рая постояла и тихо пошла назад.
А они говорили, говорили, казалось, сказали все, но осталось столько несказанного, столько боли, муки, радости, что остановиться не могли. Выплескивали себя до дна, исповедовались в своих настоящих и мнимых грехах, чтобы стать друг перед другом чистым, чтобы начать все с порога.
— …Наверно, мужества мне не хватило. Решил зажать себя в кулчк. Ну; почти ни на что не надеялся, Погибну. Я привык сам по себе. И стал на этом—доведу все до конца. А потом сделалось страшно. Так страшно без людей… Без тебя. И только теперь понял… Я дурак, дурак!
А она смотрела ему в глаза, пытаясь взглядом войти в его душу. Чтобы он поНял, почувствовал, что они вдвоем, вместе, что они одно неразделимое целое, что все, что ожидает их впереди, на двоих пополам. Чтобы он не думал, не смел думать, до какой это все будет границы, не думал про эту границу, ведь это значило бы, что его вскоре не станет, она останется без него, пыталась отбросить это и чувствовала, что он тоже отбрасывает, и радовалась, потому что без этого не обрести им счастья ни на минуту. Хотя совсем этбросить эту мысль было ужасно трудно.
— Нам хватит нашей любви. Она спасет нас… — шептала Лина.
— Не надо обманываться. Не надо так обязывать свою любовь. Мы уже один раз обманулись.
— Как ты… холодно, даже страшно.
— Лучше холодно, чем неправда. Прости, я и сам ничего не знаю.
Почему-то она подумала в этот миг об отце, о сестрах, представила, какое было бы для них горе, если бы такое случилось с ней, и снова покатились слезы.
— Если что — тогда и для меня все кончится. Ты не веришь? Я клянусь тебе.
— Ты что?!.
— Я знаю, врачи ошиблись. А если и не ошиблись, тогда ты… тогда мы преодолеем. Я буду с тобой…
— Знаешь что,— трезво попросил он,— давай об этом не говорить. Только в крайнем случае. Ты меня поняла? Иначе нам будет еще трудней.