Действительно, мощная техника, большие экономические возможности, гигантский размах преобразований могут создать и создают нередко иллюзию, что все основные изменения обеспечиваются только научно-техническими достижениями, технологией, профессионализмом, точным расчетом. В таком подходе места человеческому чувству, сердцу, выбору, оправданному колебанию — нет.
Грек все время сдерживает себя от этой холодной эффективности, от этого всеохватывающего технологического пафоса. Он прекрасно представляет, что без овладения передовой техникой и технологией не продвинуться вперед. Он и сам после войны три раза полностью перестраивался, сам хочет «построить все капитально», сам любит создать каркас будущего. «Наверное, это и было для него самым большим, счастьем, самой большой радостью — создать каркас, завершить всю постройку и тогда уже как бы даже в удивленье взглянуть на нее». Но он все больше и больше чувствует, что надо «брать в рцрчет» человеческие характеры, судьбы людей, «учитывать энтузиазм и любовь», чувства и думы людей, чтобы развивать это наше единение и братство. «Без общего доверия люди давно бы погибли на наших берегах, и. лишь развивая его, приумножая, они могут жить дальше».
Автор поставил Грека на тот возрастной водораздел, когда к нему начинает приходить ощущение временных утрат, он уже окалеет уходящие мгновения и видит, что только труд и любовь не истлевают и им надо отдать больше места и внимания в окизни, в том числе и в его деятельности коллективного организатора.
И в этом процессе жизни в ремпне Юрия Мушкетика постоянно перекрещиваются память о прошлом и чистая светлая, нередко драматическая любовь. И если любовь своим, манящим, немного неустойчивым, расплывчатым светом осве-ищет вход в будущее, то память запечатлевает в мемориалах и сказаниях прошлое, перекидывая от него мостик в сегодняшнюю жизнь.
Ратушный подправляет Дагирнко, когда тот иронизирует над сохой предков. «Минувшее, память о нем, даже кое-какие не говеем нужные рудименты входят, в будущее, и как бы укрепляют, его. То что мы сейчас отрываем иногда легко, иногда с кровью, — тооке когда-то было передовым будущим или просто сутью тех, чья кровь шумит в наших жилах. Это одна бесконечная нить, которую мы не можем оборвать, хотя было бы безумием повернуть назад.
— Назад, да, — сказал Грек. — Но, может, пора оглядеться? Чтобы не затоптать окончательно то, что осталось.
— Смотреть под ноги надо, но останавливаться мы не можем, —снова мягко возразил Ратушный».
Да Грек и не думает останавливаться. Он только хочет оглядеться, оглянуться, спросить у людей, так ли они живут. А совершая дела, укрепляя хозяйство, пробивая свои идеи, Василь Федорович и не может не взаимодействовать с другими людьми: простыми тружениками и интеллигентами, коммунистами и беспартийными. Одни из них с радостью идут за ним, зажигаются его верой, ибо в нем был подлинный большевистский дар переубеждать, вдихновлять делом и идеей. Люди проникались его убеждениями, мыслями и вместе легко и радостно творили.
Другие (Лида, Тромба, Валерий), встретив на жизненном пути препятствия, сложности, обман. хотя относились с недоверием, с боязливой опаской, вызовом, но чувствовали, скрывая от других, его нравственную силу. Третьи (Куриленко, Куница) открыто завидовали или боялись его. Ибо он был честен и близок к народу, а им так не хватало уверенности в людях.
Мы должны объявить настоящую войну такой практике, когда наши демократические нормы и установления не подкрепляются делами, когда довольствуются лишь формой, видимостью дела.
Вот такой видимостью дела руководствуется начальник сельхозуправления Куница. Он живет как бы в двух слоях, привыкнув выражать только чужие мысли, подстраивать свое настроение только к настроению начальства.
Грек же, несмотря на удары судьбы, на измену Куницы, на проявляющееся недоверие, «подбивая последний баланс», утвердительно говорит себе: «Надо людям верить. И тогда они поверят тебе».
И эта боль, и эта мука о том, чтобы приносить пользу людям, и определяют степень человечности Василя Федоровича Грека, его подлинную партийность.
С горячей убежденностью утверждает он, что «наша коммунистическая обязанность сделать жизнь лучше». И здесь главное звено, главная производительная сила — это, конечно, человек, его трудовая активность.
Этой цели служит деятельность нашей партии, и ей посвятил свою жизнь живой и искренний герой книги Юрия Мушкетика «Позиция» — Василь Грек.